Никто не хотел умирать. Ветеран войны Петр Лазуткин
Петр Андреевич Лазуткин рассказывает:
Родился я 6 января 1923г. в Пензенской области (тогда Тамбовская обл.), Башмаковский район, село Покровское. Отец Андрей Иванович 1898г.р. был сапожник, а мать Прасковья Егорьевна 1898г.р. сидела со мной, старшим братом Николаем и хлопотала по хозяйству. Оба родителя были одногодками и из одного села Покровское. Семья жила в поселке Садовый, он находится недалеко от Покровского. Прежде там цвел барский сад, может быть, поэтому так назвали, других садов в округе не было.
Дед Иван был вроде кулака, зажиточный крестьянин. Дед Егор был ещё и пчеловод хороший, меня угощал в детстве мёдом. Началась революция, начались гонения на богатых. Мой отец не был богат, лошади не было. Корова, овцы, свиньи. Огород перед домом и за ним. Его не трогали. Деда же Егора раскулачивали, он хоронился от большевиков.
Мать ходила на какой-то участок работать, похоже, батрачила. На своем же маленьком участке (2 метра на 10 метров) просо сеяли. Я маленький, как собачонка, возле неё крутился. Голодно на деревенских харчах не было. Отец сапожником зарабатывал. В поселке было дворов 10. Отец ходил в другое село в мастерскую, работал в ней. И дома ещё подрабатывал своим ремеслом.
В школу я ходил в Покровское пешком, это километра полтора через поселок Воскресеновка. Закончил 7 классов. В 7-м классе вступил в комсомол. После окончания школы уехал в Москву, мне было всего 15 лет. В Москве жил брат матери Лев Сергеевич, он работал сапожником. Я поехал к нему, чтобы устроил где-нибудь на работу. В колхоз, конечно, я не собирался вступать, и мои родители в колхозе не состояли.
Дядя устроил меня сдавать экзамены в бауманский техникум. Так случилось, что в этот техникум я не попал. В первый же день погорел, не сдал экзамены. Плохо написал сочинение - на двойку. Хорошо мне давались в школе география, математика. А русский язык как предмет не любил. После этого провала я поехал к другому дяде, к родному отцовскому брату Ивану. Тот жил в Воскресенске, это Московская область. Работал при каком-то клубе, заведующим что ли. Дядя меня устроил в ФЗУ - фабрично-заводское училище. Я в этом ФЗУ учился 2 года по специальности электрик. Платили стипендию 75 рублей в месяц. Неплохо по тем временам. Жил в общежитии.
По окончании училища меня направили на работу аж на Урал на станцию Хромпик (ныне Первоуральск) на химзавод. Вредность на этом производстве, однако, получалась большая. Я сбежал с этого завода. По собственному желанию уволился. Те, кто там работал, испытывали негативное воздействие. У них неладное творилось с носовой перегородкой из-за газа. Плохо дышать там было. Как меня рассчитали, я поехал не домой, поехал обратно в Москву, в Воскресенск к дяде Ивану.
Он устроил меня на работу на химзаводе электриком. Началась война, наш завод должен был эвауироваться. Враг приближался к Москве. Я уехал тогда сам оттуда в свою деревню в ноябре 1941г. Меня отпустили. Бардак какой-то творился. Неделю ехал от Москвы (Казанского вокзала) в сторону Моршанска до своей станции.
Приехал домой, сразу в районный военкомат стал на учет. Приезжаю в военкомат. Меня принимают и предлагают. - Пойдешь в лётное училище? Если согласен учиться на лётчика, то мы тебя отпускаем домой. Посоветуйся с родителями, с друзьями и жди повестку. Я приехал домой. Посоветовался с друзьями. Как же, конечно, ты же лётчиком будешь. А быть лётчиком моя мечта. Я написал заявление о том, что готов добровольно пойти в авиацию. Отослал по почте. Присылают мне повестку. 23 февраля явился в Башмаковский военкомат. А за неделю до этого призвали моего отца, проводил его. Пропал папа без вести на войне, не нашел его следов, как не искал после войны.
Прибываю в военкомат, а мне говорят. - Мы уже набрали учащихся в лётное училище. Обратно, конечно, домой щи хлебать не отпустили. Направили в Куйбышев в радиотехническое училище. Учился в Приволжском военном округе на радиста. Принял в Куйбышеве присягу 1 июня 1942г. Что такое радист - это рации на плечи и пошел. Рацию снял и стал отбивать точки и тире. Морзянку изучал. На параде (1 мая) знамя нёс впереди части. Месяца три побыл только в училище - до 6 июня 1942г.
Если признаться, то я натворил там что-то, подрался. Сержант заставил меня что-то делать, а я запротивился. Получил наряд вне очереди. Тут и получилось подраться с сержантом. В результате меня не отправили продолжать учёбу в школу младших командиров - сержантов. Послали рядовым связистом в Горький.
В Горьком определили вроде бы меня в гвардейскую часть, на катюши радистом. В Горьком как раз готовили расчёты для катюш, в каждом расчёте должен быть радист. Но я не пошел на войну в составе реактивной артиллерии. Мандатную то комиссию в Горьком прошёл. Но была ещё медицинская комиссия. На ней солдата спросили: "Чем болеешь?" А у меня пальцы зимой мёрзли. Я и говорю, не подумав: "У меня пальцы мёрзнут." Меня и не взяли на реактивные установки. Только во дворе части эти боевые машины и видел.
Поэтому то я попал в самые настоящие стрелковые части в город Цивильск в Чувашской АССР. В первом запасном полку погоняли по полю и отправили на фронт. Дня три, может неделю или даже больше, занимались, пока комплектовали части. Стрельб из винтовок не было, короткими перебежками двигались по полю без оружия. Так проходили тактические занятия. Оружие мы только на фронте получили.
Посадили на поезд и прибыли солдатики летом 1942 года на Калининский фронт. С 6 июля 1942г. я был зачислен в 362 дивизию (22 армии). Это была сибирская дивизия (из Омска). К тому времени они понесли значительные потери (Ржевско-Вяземская наступательная операция (8 января – 20 апреля 1942 г. -О.Д.), часть пополняли. Когда я прибыл, дивизия находилась в обороне. Дивизия стояла в районе Нелидово. Железная дорога проходит Москва-Ржев. Нелидово находится дальше Ржева. Прибывших солдат разобрали по частям. О предыдущей истории дивизии можно прочитать https://www.province.ru/ryazan/s-polichnym/semeynaya-relikviya.html
Несколько месяцев наши войска стояли здесь на одном месте, мне даже не пришлось на Калининском фронте окапывать новые позиции. Между нами и немцами проходила железная дорога. Шла перестрелка из пулемётов. Из пулемётных точек периодически вели обстрел немцев. Есть кто в прицеле, нет, обязательно давали очередь в сторону врага. Вели так называемый беспокоящий огонь. Пули часто попадали в рельсы. Хотя стреляли, конечно, поверх, всё равно часть пуль попадала в бруствер, часть в рельсы. Причем не только рикошетили, но и пробивали железо. Рельсы были все в дырках, как будто просверлены. Шейка рельсов пробивалась с расстояния 100-150 метров. Немцы также с такого же расстояния вели по нам такой же огонь, делали авианалеты и артиллерийские обстрелы. Летит поверх голов снаряд. Если слышим его, то не скрываемся, голову не прячем в блиндаже или окопе. Знаем, что перелетел.
У меня был всегда автомат ППШ. Летом 1942 года по приказу Сталина организовывали загрядотряды. Я попал в такой загрядотряд в составе дивизии. Это был 249 особо-заградительный батальон. Батальон стоял позади передовой линии. Наша задача была вылавливать парашютистов, шпионов, диверсантов. С немецких самолетов разбрасывались листовки. Мы должны были их собирать. В крайнем случае, если так получится, что наши части будут отступать, задерживать солдат и вступать вместе с ними в бой с врагом. К счастью, ситуации отступления при мне не случилось. Немецких парашютистов я тоже не видел. Я ходил в патруле - по 5-6 человек посылали на обход. Однажды задержали одного подозрительного человека с перевязанной рукой. Наряд ходил вдоль железной дороги между частями. Передали его в штаб. Мог быть и дезертир.
В обороне проводились и учения.
В части выпускали боевые листки. Я был назначен редактором боевого листка. Хоть не любил я в школе русский язык, на фронте всё полюбишь. 7 классов образования - это было немало по тем временам. Выдавали бланк и на нём писались заметки от руки ручкой или карандашем. Писали прежде всего о том, как ты будешь воевать. И должен не только ты от себя написать что-нибудь хорошее, а и кто-нибудь другой что-то по делу сочинить. А кому охота? За всех товарищей мне приходилось писать. Приходишь к солдату, - напиши заметку! - Да чего я буду писать? Не знаю о чём. - Ты напиши то-то и то-то. - Да нет. - Давай я напишу, а ты подпишешься. - Хорошо. Написал боевой листок, повесил на дерево в единственном экземпляре. Был однажды смотр такой печати. Всех редакторов боевых листков дивизии собрали на конкурс в Нелидово в штабе. Мой боевой листок признали самым лучшим. Писал все листки сам, собирал их. С ними и пришёл на конкурс. Мне за это дело присвоили звание сразу старший сержант, а был то я рядовой.
Командир батальон был по национальности цыган. Увидел меня без погон после моей победы на конкурсе. - А, Лазуткин, почему ты без знаков различий? - У сержантов то должны быть треугольнички на петлицы, три старший сержант, две - сержант, одна - младший сержант. А у лейтенантов кубики. Я говорю: Нет у меня. - Нитками возьми и обозначь. Или из консервной банки вырезаешь треугольнички и приколешь длинными усиками, или обозначаешь нитками. Сами делали. Белыми нитками я обозначил, что теперь старший сержант.
В операции Марс (25 ноября -20 декабря 1942г.) наш заградбатальон не участвовал. Слышал только, что на участке нашей дивизии проходила разведка боем силами одной роты. Рота пошла в атаку днём, проверяли оборону немцев. Атаку отбили, у нас были потери.
О.Д. - В Википедии по 362 дивизии написано следующее "В ходе операции «Марс» с 25.11.1942 атакует врага на второстепенном направлении в общем направлении на Осиновцы — Оленин с запада, несколько продвинулась, но уже на второй день прекратила наступление, что говорит о том, что скорее имела место имитация наступления. Это же подтверждается немецкими данными о том, что дивизия наступала развёрнутой цепью в лоб, без всякой скрытности. Потери дивизии при этом составили 267 убитых и 416 раненых в период с 25.11.1942 по 10.12.1942"
Новый год был на Калининском фронте. Водки не помню, чтобы нам давали.
Наши позиции находились в районе Нелидово как бы в клину. При общем нашем наступлении (Ржевско-Вяземская операция 2-31 марта 1943г. - О.Д.) немцы на нашем участке не стали вступать в бой. Сами отступили. Нелидовский район был освобожден полностью от врага 2 марта 1943г. Здесь мне не пришлось участвовать в боях.
Дивизию направили в 1943 году на Центральный фронт. Ехали через Москву. В Москве помыли в бане, одели во всё новое. Обратно посадили на поезд и поехала дивизия в сторону Тулы в апреле 1943 года. Стали там рыть окопы, обучаться. Я уже не служил в заградбатальоне, а был командиром отделения в 1206 стрелковом полку - с 14марта 1943г. В отделение 12 или даже 15 человек. В моем отделении было 2 ручных пулеметов Дегтярева и автоматы. В других взводах были и карабины.
Дивизия до орловско-курской операции до июля 1943 года находилась недалеко от Мценска. Всё это время мы учились воевать. Бегали по полю, ходили маршем. Идем, идём приказ - развернуться в цепь. Разойдёмся в цепь. - Стоп! Остановимся. - Окопаться! - Команда: Лёжа окопаться! Или в колено окопаться! То есть сидеть можешь в таком окопе. Или роешь так, что стоишь полностью в глубоком окопе. И так целый день копаем землю маленькой саперной лопатой. А если надолго остаемся в одном месте, то траншеи роем, соединяем окопы ходами.
Потом эти окопы закапываешь и обратно становишься в строй. Где попало рыли на полях. Но, конечно, не прямо на посевах ржи или картошки.
Боевой путь 362 дивизии
"В апреле 1943 г. дивизия была передислоцирована в район Щекино Тульской области, совершила марш на запад в район станции Чернь, до июля 1943 оборудовала тыловые оборонительные позиции, затем совершила марш в направлении Спасское-Лутовиново. 5 июля 1943 года началась битва на Курской дуге. Утром 18 июля 1943 года гром сотен орудий возвестил о наступлении Брянского фронта. Части 362 стрелковой дивизии прорвали сильно укрепленную оборону противника в районе Панама (35 км у югу от Мценска) и погнали фашистов на запад. За три дня освободили 50 населенных пунктов" Из истории 362-ой дивизии по интернет источникам.
Немцы хотели взять реванш на орловско-курской дуге. 362 дивизия в оборонительных боях не участвовала, она в той операции наступала, преследовали немцев. Переход на фронт был днем и ночью, солдаты на ходу спали в строю. Если видим в темноте огоньки пожаров, то это это означает, что немцы отступают, поджигают деревни. Мы идём за ними. Немцы остановились, открыли огонь. Разведка впереди приняла бой. Наша колонна остановилась, занимает позицию. Через нашу позицию как-то проходила свежая часть, говорят, подъехала на мотоциклах. Их командир давал приказание двигаться короткими перебежками. Потом мы опять начинаем наступать, идем в атаку, немцы отходят. Они упорно дрались. Однажды даже пришлось отступать. Наша цепь повернула по какой-то причине вспять. Врага не вижу, но тоже отступаю. Полкилометра пробежали, наверно, пока командиры не остановили.
Неоднократно я ходил в атаку. Крупный бой случился в июле 1943г. Помню, день стояли, окапывались и ждали приказа. Поступил приказ. Утром в 4 часа будет артподготовка и после неё мы должны идти в атаку. Командир взвода собрал командиров отделения. Он определил каждому отделенному задачу, в каком направлении идти при атаке. Тогда дали выпить по 100 грамм водки утром перед боем. Комвзвода сказал командирам отделения - Давайте выпьем! Но я не стал у него пить в блиндаже. Выпил уже в траншее с бойцами. Солдаты говорили меж собой: "Сейчас пойдем в бой. Меня убьют."
У меня в отделении служил один солдат-пулемётчик (с ручным пулеметом Дегтярева), Солобов Василий Иванович. Он был 1898 года рождения, как и мой отец. Я уходил на совещание, возвращаюсь, - должен остаться по идее мне один сухой паёк. А он: "Петя, я тебе тут покушать приготовил, давай садись, кушай." Он мне перед тем боем и говорит: "Пойдем в бой, чувствую,что меня ранит. Я обязательно поеду к своим родителям. Расскажу, как мы были, как мы жили. " А я говорю: "Чувствую, что меня убьют."
Началась артподготовка на рассвете. Справа пошли в наступление наши войска. Видим, поднялась цепь. Пора. Команда: В атаку! Мы из окопов выскакиваем. Кричим: Ура! За Родину! За Сталина! Вперед! Наступаем на деревню. Перед ней поле, растет рожь, картошка. Бегу по этой ржи вперёд. За мной двигаются бойцы. Немцы по нам стреляют. Один солдат кричит: "Я ранен!" Я кричу: "Вперёд!" Вдруг - Бах, - мне в голову пуля ударила. Снимаю каску. Пуля пробила каску, пилотку. Схватился за голову - кровь течёт. Пуля пробила каску и сделала рикошет. Задела голову и выскочила из каски, пробила её во втором месте. Вторая пробоина сбоку - во какая большая!
Я укрылся в воронку от снаряда. Достаю из сумки индивидуальный медицинский пакет. Разорвал его, бинт вытащил. Замотал себе голову. Одел снова каску, а в ней две дырки. Уже никто вперёд не бежит. Ни справа, ни слева. Никого не видно вокруг. Кто залег, кто ранен или убит. Я сижу один в воронке. Надо что-то делать. Высунулся и из автомата построчил в сторону противника. И пошел назад в тыл. Встретил командира батальона. Увидал меня, спрашивает: "Ты чего?" - "Ранен в голову." Я же в каске, бинт сразу не виден. - Давай в медсанбат немедленно.
на фото, наступление, орловско-курская операция
Иду в медсанбат. Вижу и танки наши, и артиллерию. Сила большая. Не дождались, выходит танков, пошли без них в бой. Встретил своего бойца, спрашиваю: "А где, Василий Иванович?" - "А он убит." Вот и съездил мой товарищ домой. По дороге в медсанбат я отдал свой автомат и диски к нему одному артиллеристу и взял взамен у него карабин. Артиллерист у меня сам попросил автомат. (В медсанбат надо было являться с оружием, которое там всё равно сдавалось. - О.Д.)
В медсанбате меня приняли, перевязали и оставили. Кругом и раненые, и убитые, и люди кричат от боли. Я провел там только одну ночь. Утром встал голодный. У палатки лежит ворох оружия (которое сдали раненые) - и пулемёты, и автоматы, и карабины. Я выбрал себе автомат, на плечо его повесил и назад пошёл, догонять свою часть.
Сбежал, значит, я из медсанбата, догоняю часть. Пока шёл, попал под немецкую бомбёжку в деревне. Я упал, прижался к матушке земле в сухом ручье. Если бы меня краном отрывали от земли тогда, не оторвали бы, так крепко прижался. Самолёты побомбили и улетели. За деревней я догнал часть, она задержалась. После того боя лобовых атак мы не предпринимали. (Вероятно, Петр Андреевич рассказывает как раз о переходе в наступление 362 дивизии в составе 3 армии Брянского фронта у Панамы в Орловской области 18 июля 1943г. - О.Д.)
Дивизия не дошла 8 километров до Орла. Орел освободили 5 августа 1943г. уже другие части, а нашу 362-ую отправили на краткое переформирование. Пополняли нас буквально на ходу. От полка остался в строю в ходе наступления, наверно, только батальон. Пополнение пришло из Казахстана, Киргизии, с освобожденных территорий. После пополнения пошли в сторону Брянска. Прошли Карачев, его уже освободили.
На переформировании меня назначили освобожденным секретарем комсомольской организации батальона. Я организовывал комсомольские организации рот, собирал членские взносы. Рядовой получал на войне 45 рублей, кажется. Большей частью пересылали деньги сразу домой, не получая на руки. Финансовая часть на то была. Если память не изменяет, я получал 400-450р. и отсылал матери. После повышения в штаб послали представление на присвоение мне на звание младшего лейтенанта.
В районе станции Жуковка под Брянском мы переправились через речку и пошли в наступление. Здесь 12 сентября 1943 года меня ранило в левую ногу шальной пулей. Я находился при штабе, группа военослужащих стояла у дома. Пробила ногу под коленкой. Перевязали тут же, на лодке через речку переправили. На машину погрузили, я уж сознание потерял. Нога опухла. В вагон внесли на носилках и отправили в эвакогоспиталь №1507 в Кострому. В Костроме я пролежал долго, чуть ли 8 месяцев до 14 мая 1944г.
После госпиталя меня направили учиться в Винницкое пехотное училище, его эвакуировали в Суздаль. К концу войны срок учебы на офицера удлинился, поэтому я учился целых 2 года, пока получил звание младшего лейтенанта. После окончания войны училище перевели в Новоград-Волынский, оттуда в Винницу, затем в Черновцы. Только в Черновцах в 1946г. я закончил учёбу и получил звание младшего лейтенанта. В училище мы с бандеровцами не сталкивались.
После училища из Черновцы я был направлен в Жмеринку в 15 гв.стрелковую дивизию (50 гв.стр.полк). Служил командиром взвода в Прикарпатском военном округе 14.08.1946-16.05.1947гг. Затем 16.05.1947-07.07.1948гг. служил в Молдавии в мотострелковой дивизии (86 гв. дивизия, 260 гв.стр.полк), которая дислоцировалась в Бельцах и Флорештах. Командовал здесь опять взводом. Однажды в Одесском военном округе проходили учения. Пехоту садили на самолеты. Самолет был большой, брал человек 40-60. Высаживали стрелков в районе Измаила. Двигатели ещё работали, как сильный ветер бил в лицо, когда выпрыгивал на землю. Взвод рассредотачивался по полю, солдаты занимали позиции. Я бы назвал такую операцию десантно-посадочной.
Согласно приказу, переданному шифрованной телеграммой, 7 июля 1948г. я убыл в распоряжение МГБ Украины, на усиление оперативных частей МВД-КГБ для борьбы с бандитизмом. До 20 октября 1948г. был командиром 2 взвода 7 роты 382 стр.полка 62 отдельной стрелковой дивизии внутренних войск МГБ Украинского округа. Побывал во Львове, Дрогобыче, Самборе.
Я участвовал в борьбе с бандеровцами. Мы участвовали в борьбе с большими бандами в лесах. Бандиты жили в схронах, землянках. Много наших солдат полегло в этой войне. Задача - найти, обезвредить. Леса прочесывали.
Меня чуть не убило однажды в разведке. Давали офицеру 12-15 человек и отправляли на 3-4 суток по деревням. Должен обеспечить порядок, чтобы бандиты не появлялись там. Расположился, значит, я с солдатами в сельском совете. Постелили солому и заснули. Утром встаю, ко мне приезжают с части: "Что ты здесь, тв..м., спишь! Рядом с тобой весь колхоз уничтожили, спалили!" Отругали и говорят: Продолжай свою службу. Уехали.
Я остался и думаю: Вот сволочи! Бандеры спалили скирды собранной ржи, разграбили магазин, убили продавца и сбежали. Вроде я виноват, рядом был и ничего не делал. Думаю: Найду их! Взял карту. Посмотрел. Так, они, верно, в этой деревне укрываются.
Со мной был оперативный работник - капитан. Это помимо солдат. В эту же ночь выхожу с ним в эту деревню. Свою группу разбил на 2 части, одну группу - 5 человек оставил в засаде в лесу за деревней.
При подходе к деревне попался один бойко - мужчина. Я спросил: Есть кто-нибудь? - Никого нет. Отпустили его. Идём дальше. Навстречу идёт ещё один мужчина. Крикнул ему: "Стой!" И так случилось, что в доме, куда он шёл, находились бандиты. Часовой их услышал мой крик и открыл огонь по моей группе. Оперативника и одного моего солдата ранило. Я приказал открыть огонь. Того, кого я окликнул на улице, убили. Бросили в окно гранату. Она взорвалась. В доме поднялся крик, шум! Бандиты (человек 5) выпрыгнули из окна и давай от нас бежать. Бежали то они в сторону засады, оттуда наши услышав такое дело, тоже стали стрелять. Но всё равно бандиты убежали. Убитых, раненых от них не осталось. Может, унесли? В суматохе я выстрелил из ракетницы. Ракета попала в сарай. Сарай загорелся. Я приказал дом поджечь. Пожар, хозяин дома остался в нем, сгорел. Народ сбегается, шум, пламя.
Приехала группа со штаба разбираться. Меня сначала разоружили, взяли под арест. Банда же ушла и были раненые с нашей стороны. Вроде как бы виновен. Потом что-то меня разобрало от обиды, чуть выпил и подрался с оперативником. Посадили уже теперь на гауптвахту.
В итоге вдруг (20.10.1948г.) меня перевели в 199 полк внутренних войск МГБ, в котором я командовал взводом до 29 июля 1951г. Это было охрана промышленных объектов в г.Электростали Московская область. Охраняли завод №12. Что делали на этом закрытом предприятии, я не знал. Не полагалось. Но там работали немецкие ученые. Солдаты охраняли и их жилье.
(В январе 1946 года И.В. Курчатов, И.К. Кикоин, Б.Л. Ванников, М.Г. Первухин и А.П. Завенягин докладывали И.В. Сталину: "Производство металлического урана организуется на заводе N 12 (г. Ногинск (и Электросталь )), где оборудуется завод по получению 100 тонн металлического урана в год свежего и 200 тонн регенерированного (отработанного в котлах). Пуск первой очереди на 100 тонн намечен к 1 июля 1946 года, а второй (на 200 тонн дополнительно) - к 1 июля 1947 года. На этом же заводе будет организовано производство металлического кальция и щавелевой кислоты для выплавки металлического урана . Для этого будет использовано оборудование завода в Биттерфельде (в Германии) после освоения нашими специалистами опыта производства этих химикатов на указанном предприятии. http://www.famhist.ru/famhist/zavin/0004a3db.htm )
Лазуткин первый ряд, второй справа
С 29 июля по 23 августа 1951г. я был снова в оперативных частях, краткое время командовал взводом в 32 стр. полку 4 стр.дивизии внутренних войск МГБ СССР в Литве. 23 августа 1951г. по 17 июля 1953г. командовал 2-ой группой 4-ого отряда 1 отдела внутренней охраны МГБ СССР. Штаб части был в Клайпеде.
Командовал РПГ - это разведывательно-поисковая группа. Выходили на разведку местности под вечер 10-15 человек. Один раз мне пришлось отличиться в чрезвычайной обстановке. РПГ выходила ночью из леса. Со стороны деревни, в метрах 500 от селения, видим, идут - прямо на нас - в лес два человека. Я крикнул им по-русски и литовски: "Стой!" Они в ответ открыли огонь из ручного оружия (пистолетов?). Пуля просвистела рядом с моей головой. Я скомандовал огонь и выпустил ракету, чтобы осветить поле. Оба бандита, это оказались муж и жена, были убиты. Потерь с нашей стороны не было. Меня за это дело вызывали в Клайпеду на совещание, но наградили только денежной премией.
После смерти Сталина в 1953г. МГБ и МВД объединили в одно МВД СССР. Меня перевели (17.07.1953г.) в строительные войска, в 376 военно-строительный полк. Сначала поехал в Гагры (Абхазия), затем отправляли на Урал, в Тулу, в Белгород, Можайск-Бородино, Казахстан в Эмбу. Стройчасти работали в системе министерства среднего машиностроения.
Служил я до 1970 года. При увольнении было присвоено подполковником.
Литературно-историческая обработка Олег Душин